По ситуации в Центральной Азии и Афганистане

Пока все ждут наступления ЦАХАЛ в секторе Газа я отвлеку ваше внимание на Центральную (или как иногда называют наше подбрюшье – Среднюю) Азию. Последние столкновения на таджикско-киргизская границе в очередной раз показал, что конструкция этого региона крайне хрупкая. И этим активно пользуются внешние игроки. Так, Турция уже воспользовалась окном возможностей и интенсифицировала контакты с Киргизией. Президенты этих стран постоянно созваниваются и углубляют сотрудничество в военных и гуманитарных сферах.

Турки с 90-х годов старательно продвигают свой образ защитника "тюркских" и мусульманских стран с помощью открытия новых школ, мечетей и больниц, льготного приема студентов, информационного "попечительства" местных СМИ. Особое внимание Анкара уделяет удовлетворению растущих нужд этих неспокойных стран в военной и военно-технической областях.

В последнее время на фоне заявлений США о выходе из Афганистана турки активизировались на афганском направлении. Даже их членство в НАТО и отправка контингента в эту страну не испортила их имидж в глазах местных элит. У неоосманов неплохие позиции среди афганских узбеков и талибов.

Постепенное укрепление Турции в этом регионе может привести к катастрофическим последствиям для России. Как только американцы окончательно выйдут из Афганистана, оперативные возможности турок значительно возрастут. С помощью талибов и иных радикальных сил неоосманы достаточно просто смогут контролировать конфликтный потенциал региона.

Любой серьезный конфликт в Средней Азии приведет к миллионам беженцев, которые хлынут в Россию. Турки уже давно используют обездоленных людей в качестве оружия. Европа страдает от османского шантажа и вынуждена платить миллиарды евро отступных, для того чтобы турки сдерживали этот натиск. Россия рискует оказаться в таком же положении, только вместо денег у нас могут потребовать уступок в Сирии, Ливии или Карабахе.

И вот тут мы подходим к главному вопросу. А что же мы можем сделать для того чтобы такой сценарий не притворился в жизнь? Скажем честно, что самым эффективным инструментом на международной арене у нас остается армия. В Таджикистане у нас расположена 201 военная база, военнослужащие там хорошо обучены и неплохо вооружены. Но кто вам сказал, что против нас будут использовать стандартные военные средства?

Если ситуация в Средней Азии выйдет из-под контроля, то очень быстро все скатится к войне всех против всех. Наши противники будут делать ставку на иррегулярные отряды и неклассические методы ведения войны. Линии фронта как таковой уже не будет. И как показывает практика, против такого противника классическая армия не может действовать эффективно. Даже если мы перебросим 3 дивизиона С-400 в Таджикистан, то войну это не становит! Кого нам в грядущем конфликте стоит поддерживать? Узбеков? Таджиков? Киргизов? Против кого будем применять танки и авиацию? И главный вопрос, сможет ли армия остановить потоки беженцев?

К счастью, у России уже есть опыт несилового решения таких задач в ходе вооруженных конфликтов. В 2018 году российские военные переговорщики в Сирии смогли за неполные шесть месяцев «закрыть» 3 зоны деэскалации из 4. То есть по сути – на обширных удерживаемых годами боевиками территориях обезоружить отряды экстремистов, разделить их на "умеренных" и "непримиримых". Первых частично замирить, вторых вывести из критических зон (Дамаск, Хомс, Восточный Каламун, юг страны). При этом упор делался именно на переговоры, а не на ведение затратных боевых действий. Специальные переговорные группы напрямую вели переговоры с лидерами боевиков на поле боя (в основном – за линией фронта) и судя по результатам находили пути решения этих проблем. В СМИ затем активно освещали результаты их работы: вереницы зеленых автобусов, бескровный вход военной полиции, тысячи беженцев, вернувшихся домой. По итогам переговоров исламистами были сданы мощные арсеналы вооружений: танки, бронемашины, артиллерию и РСЗО, минометы и даже ОТР. В результате таких мероприятий сопротивление боевиков было минимизировано.

В итоге боевые действия прекратились, были спасены десятки тысяч мирных жителей. И кроме того, около половины боевиков, которые выехали на зеленых автобусах в Идлиб и другие протурецкие зоны, прекратили вооруженную борьбу с правительством. Они растворились вместе с семьями среди беженцев на чужой для них территории или перешли в Турцию. А это по разным оценкам около 20 000 комбатантов. Этот уникальный опыт нелинейного решения боевых задач явно востребован и в настоящее время.

Предположу, что такие переговорные группы в Средней Азии нам нужны уже сейчас. Они должны работать на местах, знакомиться с лидерами племен, полевыми командирами и просто влиятельными людьми. Пока еще не поздно, нужно усиливать свои переговорные позиции в этом регионе. Турки уже давно перехватывают у нас инициативу, и мы вынуждены догонять их.

Еще раз повторю, что если Средняя Азии взорвется, то мы не сможем остаться в стороне. И уже сейчас нужно работать над превентивными мерами. Опыт советской кампании и операции НАТО показывает, что классическая армия и линейная война не сможет решить полностью задачи купирования партизанских, повстанческих или террористических угроз. А переговорщики сделают это, так – как это получилось сделать в Сирии. Так что пора выбить у наших противников из рук оружие, пока оно еще не было использовано против нас.

Александр Харченко