Премьер Канады Трюдо ради власти расколол страну

Канада неожиданно для себя оказалась в вихре предвыборных страстей. Неожиданно – потому что очередные парламентские выборы там должны были состояться лишь осенью 2023 года. И еще несколько недель назад ничто не предвещало роспуска парламента.

Наоборот, нынешний премьер-министр Джастин Трюдо и канадские либералы, возглавляемые им, чувствовали себя превосходно. Страна является одним из мировых лидеров по доле вакцинированного населения, и рейтинги одобрения политики правительства были очень высоки. Это и предопределило неожиданное решение Трюдо распустить нижнюю палату парламента и объявить досрочные выборы на 20 сентября нынешнего года.

Дело в том, что на выборах-2019 в результате череды скандалов Трюдо потерял стабильное большинство в парламенте и последние два года возглавляет правительство меньшинства, будучи вынужденным подстраивать свою политику под крайне неудобных ситуативных союзников – Квебекский блок и Новую демократическую партию (НДП). И вот комфортность рейтингов подтолкнула его к решению, которое может оказаться для него роковым: премьер подумал, что сейчас настал самый удобный момент для того, чтобы вернуть себе абсолютное большинство в парламенте. Либералы были уверены, что им предстоит легкая прогулка к триумфу, но что-то явно пошло не так.

Всем понятно, с кого канадский премьер взял пример, принимая скандальное решение о роспуске парламента. В 1974 году его отец Пьер Трюдо, также возглавлявший правительство меньшинства, пошел на досрочные выборы и уверенно выиграл их, обеспечив себе комфортные пять лет безраздельного лидерства.

Но, двинувшись по стопам отца, Трюдо-младший явно не учел более свежего опыта современных западных политиков, решивших поиграть с незапланированными выборами и референдумами, ориентируясь исключительно на сиюминутные рейтинги. Достаточно вспомнить, как в 2017 году премьер Британии Тереза Мэй, чья партия имела абсолютное (пусть и незначительное) большинство в парламенте, захотела упрочить его путем досрочной кампании. Тогдашние рейтинги консерваторов зашкаливали, и все британские газеты пророчили полный разгром лейбористов, называя Мэй их "убийцей". Но британское общество было разозлено этой циничной партийной игрой, в результате чего консерваторы не просто не приобрели новых мандатов, а наоборот, потеряли свое абсолютное большинство и вынуждены были формировать правительство меньшинства. И Мэй за свою авантюру поплатилась премьерским креслом.

Точно так же, доверившись опросам общественного мнения, потерял кресло Дэвид Кэмерон, предшественник Мэй. Он настолько был убаюкан солидным преимуществом сторонников сохранения Британии в Евросоюзе над евроскептиками, что объявил референдум по Brexit в 2016 году. В итоге проиграл и вынужден был уйти в отставку.

Так же поступил и премьер Италии Маттео Ренци, проиграв конституционный референдум в том же году. Самое поразительное заключалось в том, что подавляющее большинство итальянцев были согласны с вопросами, вынесенными на референдум (что подтвердили затем результаты опроса 2020 года). Собственно, потому Ренци и назначил его, будучи уверенным в победе. Но эта уверенность также сыграла с ним злую шутку: он необдуманно пообещал уйти в отставку в случае отрицательного результата всеобщего опроса. В итоге референдум по изменениям Конституции он превратил во всеобщий вотум недоверия и неожиданно проиграл.

Теперь Трюдо наступает на те же грабли, которые старательно разложили его коллеги в европейских странах. Объявляя незапланированные выборы, он имел комфортное преимущество над своими извечными противниками из Консервативной партии Канады в семь-восемь процентов, а прогнозы рисовали ему до 190 мест в будущем парламенте, состоящем из 338 депутатов (сейчас там всего 155 либералов).

Однако канадскую публику разозлил сам факт объявления досрочных выборов исключительно ради достижения узкопартийных интересов (до 60% избирателей выступают против проведения внеочередного голосования в условиях пандемии). Кампания была названа в прессе "трюдорендумом", премьер был обвинен его оппонентами в политическом эгоизме, а страсти вокруг "самых необязательных выборов" привели к резкой поляризации общества, что признал и сам Трюдо, перекладывая, правда, ответственность за это на прессу.

Такая поляризация привела к инцидентам, несвойственным канадским парламентским выборам – обычно скучным и рутинным. Так, сам Трюдо подвергся на днях атаке во время попытки проведения предвыборной акции – недовольная публика освистала его и забросала гравием. Агитаторы, раздающие листовки за либералов, также подвергались нападениям. А в некоторых округах напряжение накалилось настолько, что из соображений безопасности кандидатов были отменены привычные дебаты между ними. С 1960-х годов, когда кипели страсти вокруг предоставления французскому языку государственного статуса, Канада не знала такого раскола в обществе.

Итог – внезапное и довольно стремительное падение рейтингов партии Трюдо и рост консерваторов. Те впервые за полтора года обошли либералов, опередив их, по некоторым данным, на три-четыре процента. Следует отметить, что в Канаде общий партийный рейтинг не всегда отражает будущие расклады в парламенте. Например, два года назад консерваторы получили на 1,2% голосов больше, чем либералы, но последние обеспечили себе преимущество в 36 депутатских мандатов. Выборы там проходят по мажоритарной системе, соответственно, можно сказать, что ведутся 338 отдельных избирательных кампаний, исход которых социологи зачастую не могут предсказать. Но тревожным сигналом для Трюдо и его сторонников является тот факт, что он теряет поддержку фактически во всех регионах и во всех возрастных группах, включая молодежь. Самым печальным для него является тот факт, что популярность премьера падает в наиболее стабильной для его партии группе – среди женщин.

Все это привело к тому, что шансы на формирование либералами правительства большинства, ради чего и затевались досрочные выборы, составляют на данный момент всего порядка десяти процентов. А почти пятьдесят процентов – вероятность формирования правительства меньшинства для консерваторов во главе с невзрачным и не особо известным избирателям бывшим офицером ВВС Канады Эрином О‘Тулом.

Подобный исход, конечно, станет катастрофой для истеблишмента не только Канады, но и всего Запада, для которого Трюдо – одна из культовых фигур.

Сказать, что либеральное сообщество впало в панику, – это ничего не сказать. Правящая партия, видя, как она уступает позиции консерваторам, бросила все силы на то, чтобы убедить сторонников Квебекского блока и НДП прибегнуть к тактическому голосованию и поддержать либералов. А на последних дебатах Трюдо больше набросился на своих союзников, чем на О‘Тула.

Началась и жесточайшая борьба против оппозиционных СМИ. Так, организаторы теледебатов между лидерами партий попытались запретить доступ к ним для онлайн-издания Rebel News, эдакого канадского аналога американского Breitbart. В итоге журналисты вынуждены были пробиваться с вопросами к Трюдо посредством решения суда, потребовавшего аккредитовать оппозиционное издание. Но некоторые лидеры партий, даже несмотря на это, бойкотируют журналистов Rebel News, поднимающих темы, которые не вписываются в генеральную линию истеблишмента. Это к вопросу о том, как организуются либеральные выборы в суперлиберальной стране. Надо полагать, при подсчете голосов (как и на последних выборах в США, ожидается значительная доля голосующих по почте) мы услышим тоже немало претензий по поводу честности и прозрачности процесса.

У Трюдо еще есть неделя для того, чтобы спасти ситуацию. Но уже очевидно, что он пошел на авантюру, рискнув синицей в руке ради журавля в небе и поставив под удар свою же партию. Если ему даже удастся сохранить правительство меньшинства, не факт, что сами либералы простят ему этот неоправданный риск. Ведь тогда получится, что Трюдо потратил значительные бюджетные средства (а эти выборы уже стали самыми дорогими в истории Канады) всего лишь ради сохранения статус-кво.

Что ж, это еще один урок для современных политиков: принимая стратегические решения, крайне опасно ориентироваться лишь на текущие рейтинги и опросы, не оценивая всех последующих рисков. Кто не верит, может спросить у Кэмерона, Ренци, Мэй. А теперь – еще и у Трюдо.

Пётр Акопов