Русское Агентство Новостей
Информационное агентство Русского Общественного Движения «Возрождение. Золотой Век»
RSS

Финны мечтают вернуть «оккупированный» Россией Петербург и область

5 октября 2019
2 828
Lea Pakkanen
Леа Пакканен в городском музее Норильска в зале, посвященном ГУЛАГу Фото: Meeri Koutaniemi

В истории Финляндии существование ингерманландцев долгое время замалчивалось.

Сегодня по финскому календарю именин отмечается день Инкери. В этот день ингерманландские финны вспоминают о произошедшем 75 лет назад масштабном переселении.

Во время Войны-Продолжения в 1943-1944 гг. в Финляндию с захваченных немцами территорий переселили 63 000 человек, принадлежавших к близкородственным финнам национальностям. В основном это были женщины и дети. 55 000 человек вернули обратно в СССР после после заключения тн. Московского перемирия в 1944 году. Попасть домой, однако, им не удалось. Ингерманландцев стали массово высылать в центральные регионы России между Москвой и Ленинградом, а также в Сибирь. Путь обратно в родные места им был заказан. Многие поняли это лишь в тот момент, когда поезд, на котором ингерманландцы возвращались из Финляндии, не остановился в Ленинграде, а продолжил путь.

Как считает журналистка Леа Пакканен, сама принадлежащая к инкери и переехавшая в Финляндию в 7 лет, история является краеугольным камнем, на котором выстроена национальна идентичность ингерманландцев: для инкери жизненно важным является то, что произошло с их родителями, бабушками и дедушками и предшествующими поколениями.

– Идентичность инкери всегда находилась где-то на перекрестке между Финляндией и Россией. Когда мы жили в СССР, окружающие считали нас необычными, даже странными, ведь мы были финнами. У нас были трудные для произношения финские имена, у нас были свои обычаи, например, встреча Рождества, мы говорили на своем языке… И вдруг после переезда в Финляндию мы снова оказались необычными, странными, чужими, для финнов мы были русскими. То, кем мы являемся, определяли другие люди, – говорит Пакканен.

Опыт Пакканен разделяют многие ингерманландцы, переехавшие в Финляндию в 1990-е, во время третьей волны репатриации.

Десятилетия тишины

История лежит в основе идентичности инкери, но эта история десятилетиями замалчивалась по обе стороны границы, как в СССР, так и в Финляндии.

Juhannus Inkerissa
Фото: Tatjana Shadrunovan arkisto

Леа Пакканен замечает, что исследования на эту тему велись, однако эта тема не популяризована и в школах, например, ее не обсуждают.

– В Финляндии о судьбах инкери молчат вот уже 40 лет. Учителя, родители моих друзей, общество – у них очень мало представления о том, кто такие ингерманландские финны. В школах о них не рассказывают. Переехав в Финляндию, я не нашла того социокультурного контекста, который объяснил бы мне истории, которые я слышала в семье о том, что с нами произошло, – говорит Пакканен.

Она рассказывает о девочке, которая получила в школе домашнее задание написать сочинение о том, как ее история ее семьи вписывается в общую историю Финляндии. Девочка рассказала о том, как ее дед-ингерманландец воевал в финской армии против СССР, но вынужден был после окончания войны вернуться туда, где его осудили на десять лет лагерей. Выйдя на свободу, дедушка переехал в Эстонию и позже получил почетную грамоту от президента Кекконена. Девочка родилась в Эстонии и переехала в Финляндию как репатриантка. Учительница, однако, полностью проигнорировала рассказ школьницы. Другим детям в похожей ситуации было сказано, что эти вещи не относятся к истории Финляндии.

Историк Тойво Флинк, посвятивший долгие годы исследованию ингерманландцев, подтверждает наблюдения Пакканен. Он изучил финские школьные учебники за несколько десятилетий и не нашел в них ни малейших упоминаний о судьбах инкери.

– Пока история инкери не будет принята, одобрена и не войдет в историю Финляндии в школах и университетах, ингерманландцы не будут приняты как часть финской культуры, – говорит Флинк.

Toivo Flink
Фото: Yle

Неудивительно, что молодое поколение инкери зачастую чувствует растерянность. Старшие родственники, прошедшие через тяжелые испытания, не всегда готовы распространяться о семейной истории. Переселение, депортации, сталинские репрессии и расстрелы – обо всем об этом в семьях инкери предпочитали молчать.

С другой стороны, говорить о каком-то едином сплоченном поколении ингерманландской молодежи не приходится. Часть из них живет в Финляндии как иммигранты второй или третьей волны. Для них семейная история зачастую не имеет уже такого значения как для тех, кто переехал в Финляндию ребенком, не говоря уже о многочисленных российских инкери, живущих как на территории исторической Ингерманландии, так и в местах, куда были сосланы их предки.

В различных общественных организациях задействованы в основном люди старшего поколения

В Финляндии существует несколько общественных организаций, деятельность которых направлена на репатриантов. Это Финляндский Союз Ингрии, Академическое общество Ингрии (Suomen Akateeminen Inkeri-seura) и Просветительский фонд ингерманландцев (Inkeriläisten sivistyssäätiö). В этих организациях состоят преимущественно люди старшего возраста. Их деятельность также не освещается через информационные каналы, которые использует более молодая аудитория, например, социальные медиа. Нет и деятельности, предназначенной специально для молодежи.

Некоторые молодые люди участвуют в летних лагерях и праздниках для инкери. Леа Пакканен однажды поучаствовала в таком празднике.

– Я ничего заранее не знала о празднике. Каждый в некотором роде отмечал по-своему. У кого-то дома хранился национальный костюм, кто-то умел петь народные песни. Все варьируется в зависимости от семьи, – говорит Пакканен.

В то же время люди хотят лучше узнать и понять, кто такие ингерманландцы. Многие хотят разделить свои переживания с другими, прошедшими те же испытания. Леа Пакканен вместе со своим отцом Сантери и фотографом Меери Коутаниеми работает над проектом, цель которого – собрать информацию и запечатлеть на пленке места, где жили инкери.

– Мы хотим своими глазами увидеть места, где и как жили ингерманландцы, кто живет там сейчас, какими были обстоятельства их жизни – одним словом, узнать больше конкретики, – говорит Пакканен.

Журналистка также обратилась за интервью к живуим в Финляндии инкери в возрасте от 20 до 90 лет. Несмотря на то, что выставка, посвященная судьбам инкери, откроется в Национальном музее только в конце января, проект уже пробудил к себе интерес также среди ингерманландской молодежи. Организаторы рассказали о проекте в соцмедиа и на них обрушился шквал звонков и сообщений. Звонили и писали люди, которые в свое время не стали замалчивать семейную историю, и их внуки, которые захотели узнать больше, чем бабушка или дедушка в свое время согласились рассказать.

– Мне кажется, людям по-настоящему нужно, чтобы об этом говорили, – подытоживает Пакканен.

Поделиться: